Диноботы стояли кружком, склонив головы к земле, и нерешительно переминались с ноги на ногу. Мне показалось это подозрительным, и я тихонько подошла ближе. Как оказалось, вниманием подопечных Гонщика владел Стальной, подпрыгивающий на всех конечностях и что-то им заясняющий. Диноботы просьбу мучительно обдумывали, что-то им явно не нравилось.
- Я, Сладж, говорю – так нехорошо…
Трицератопс покачал рогатым носом. Стальной запрыгал ещё активней, я, заинтересовавшись, ненавязчиво ступила ещё несколько шагов в его сторону. Но тут кассетник заметил меня и сделал вид, что просто играется. Вообще, я давно подметила эту особенность мелкоты: обычно они ведут себя как детёныши белковых форм жизни, но если им что-то нужно – они добиваются своего с редкой даже для младших воинов разумностью и расчетливостью. Итак, заметив меня, Стальной подпрыгнул ещё несколько раз, упал на спину и принялся «ловить» диноботов за носы. Но принятые им меры непоправимо испортил предводитель боевого отряда:
- Я, Гримлок, говорю: мы не будем поджигать Ская! Я, Гримлок, не люблю мыться!
Кхм… ну, вы меня понимаете? Естественно, медик во мне тут же сделал стойку, и я уничтожающим взглядом впилась в Стального. Кассетник, вздохнув, сел.
- Ну, и как вы мне это объясните? – грозно поинтересовалась я, чувствуя, как за спиной угрожающе расходятся в стороны лопасти. Стальной отвёл окуляры и точь-в-точь как диноботы переступил лапами. Но видя,  что исчезать я не собираюсь, и зная, что стоять над Искрой я могу ещё очень долго, недовольно буркнул нечто, переводящееся примерно как «что именно?».
- Мной услышанное, - чётко и раздельно, медленно произнесла я. – «Мы не будем поджигать Ская».  Как. Это. Объяснить?
- Я, Свуп, говорю: Веточка не так поняла! – успокаивающе замахал крыльями один из диноботов. – Это долгая история.
- Старая… - вставил Снерл.
- Я послушаю, - ледяным тоном. Опустилась напротив Стального и показательно сложила манипуляторы на груди. Стальной тоскливо оглядел диноботов – и развернул проекцию…

* * *

- Прайм, ну ты погляди, опять они мне все ступни закоптили! – прогудел шаттл, демонстрируя командиру базы чёрные раструбы движков. – Третий раз за неделю… я скоро поселюсь в мойке! Уйми ты их, Неба ради…
Прайм тяжело задумался. Судя по полученным данным, проблема была не из легкоразрешимых.
Когда Скайфайр пожаловался ему в первый раз, он пропустил слова мимо антенн – мол, это же диноботы, что от них ждать, поиграются и отстанут. Теперь же, узнав подробности, понял, что истинных масштабов он не оценил.
Да, всё начиналось как невинная шутка. Джазз с Родомесом так спорили, у кого из них больше попавших в шаттл камушков, что сумели раззадорить Гримлока. Динобот с воплем: «Я, Гримлок, тут самый меткий!» - на практике решил показать, чего стоит. Судя по притащенным им валунам, слово «большой» в речи споривших он воспринял неправильно.
В общем, ничего не подозревающему, спящему Скаю грозило остаться без движков, охрометь в прямом и переносном…  если бы не Бравый, которого давно уже обязали приглядывать за «братьями младшими». Убеждать Гримлока сменить гнев на милость, а вернее, кусок скальной породы на что-то… помягче и побезопасней для товарища пришлось долго. В итоге, дело решили благодаря «стадному инстинкту»:
- Джазз закинул камень. Родомес закинул камень. А я, Свуп, сильнее их, я закинул палку!
- И я, Слаг, закинул палку! Я сильнее!
- А я, Снерл… - и так далее. Естественно, Гримлок не выдержал психологического давления и с воплем «я, Гримлок, сильнее вас всех!» тоже благополучно переключился на палки.
Все вздохнули было с облегчением, но, как оказалось, преждевременно. Диноботы вошли во вкус, в движки уже перекочевал весь близрастущий кустарник, а спор всё не затихал, более того, обострялся. Обстановка накалилась, причём отнюдь не в переносном смысле, - вконец разругавшаяся команда диноботов перешла к более прикладным доказательствам своей силы, чем метание дерева, а именно – к метанию во все стороны огня. К сожалению, перекочевавшему в движки кустарнику тоже досталось…
Вы когда-нибудь слышали вопящий шаттл?
И ваше счастье.
Что там пригрезилось проснувшемуся Скаю – точно сказать нельзя. Может быть – какой-то из прошлых его боёв, «выбитые» движки, пожар, подбирающийся к топливным бакам… Единственный, наверное, раз, когда Скай дунул сразу в стратосферу, не разобравшись в происходящем.
Досталось всем.
Базе и окрестностям – от «выхлопа». Шутникам и состязавшимся – в ремблоке. Диноботам Гонщик устроил выволочку лично. Смущающийся и оттого более молчаливый, чем обычно, шаттл вернулся через пару витков и был отправлен мыться – чёрным дымом от «неверного топлива» он был покрыт от пят до колен.

* * *

- Мне он не рассказывал об этом случае, - простая констатация, но Стальной ощутимо попытался отползти. Как оказалось, это было ещё не всё…

* * *

Смущение шаттла носило не единичный, но глобальный характер. Скай долго страдал от факта, что поддался испугу со столь серьёзными последствиями, и по этому поводу позволял делать с собой что угодно – ну, до определённой степени, конечно. Даже пытался поддерживать младших в их играх, чем те, естественно, не преминули воспользоваться. Впрочем, очень скоро выяснилось: смущение от того, что он становится объектом игры, пересиливает даже смущение от произошедшего, поэтому во время игр Скай приноровился прикидываться предметом обстановки и делать вид, что его нет. Это было отчасти забавно, отчасти обидно, но понятно. Время шло, и Скай успокоился.
Беда в том, что кассетники не успокоились.
Лазать внутри шаттла, гоняться там друг за другом с полиролями и оттирать гарь им пришлось более чем по вкусу! То, что сам шаттл от щекотки начинал сперва тихо, а потом громко ругаться на наречиях забытых планет – лишь раззадоривало.
И хитрые многолапые отправились к диноботам. Подговаривать их на повторный раунд «закинь палку». Долго трудиться им, как и следовало ожидать, не пришлось.
Второй этап состязаний – а вернее, его последствия, - Скай героически стерпел. После третьего – воззвал к Прайму впервые и был утешен длинной лекцией о проявлении снисходительности к «братьям меньшим». Потом были четвёртый, пятый раз… Каждый из них как-то сам собой завершался ссорой диноботов и подпалом «метательного снаряда».
Надо отдать нашему шаттлу должное. Он «проявлял снисходительность» очень долго. Но даже терпению исследователей космоса приходит конец. И однажды, услышав, с  чего начинается каждая такая «игра», Скай понял, кто на самом деле инициатор.
Теперь небесно-голубая оптика с укоризной и мольбой взирала сверху вниз на Прайма, и командир второй эскадры сил обороны просто не имел права не отреагировать. Поскольку в альтернативах значилась бессрочная перебазировка шаттла под двери Центра Управления.
Внутри Базы вообще-то не очень много помещений, которые могут вместить шаттл. Это, конечно же, ангары, склады, центральные вход, коридор и зал (самые крупные помещения, предназначенные в том числе для командных собраний), операционная ремблока, «столовая», холл перед Командным Центром – вот, пожалуй, и всё. При этом если шаттл – чисто теоретически – попытается занять, например, последний из указанных пунктов, то места для остальных обитателей почти не останется, а каждый, кто будет выходить из Центра, будет встречаться с пристальным взглядом...
Прайм это понимал, и Прайму это не улыбалось!
С другой стороны, что можно сделать с кассетниками и, тем более, что можно сделать с диноботами?!
- Мы что-нибудь придумаем. Обязательно! – заверил он исследователя. – Обещаю, этот раз был последним…
Когда Скайфайра наконец удалось убедить покинуть помещение, дверь за спиной капитана отошла в сторону. Оптимус обернулся. По позе, по крыльям, по лицевой пластине стоящего в проёме золотистого истребителя было без лишних слов понятно, что он всё слышал. Прайм виновато пожал плечами.
- Извини, что отвлёк от отчётов, Коготь…
- Я с самого начала был против этой идеи Гонщика, - золотистый зло сощурился. – Но меня никто не послушал, и вот результат…
- Они не хотят зла. Они разумом как дети…
- …и направить их силу в нужную для себя сторону может даже кассетник. Великолепно, Прайм. Именно это нам и требовалось.
- Проул! Избавь меня от издёвок! Право на ошибку имеет каждый.
- Это – ошибка?! – оптика истребителя начала отчётливо отливать зеленью, а голос – набирать обороты. – Раз за разом они попадаются на одни и те же уловки, раз за разом – с одним и тем же результатом! Они ничему не учатся – не способны! Да, это ошибка, Оптимус, и состоит она в том, что диноботы вообще существуют!
- Но они УЖЕ существуют! Они УЖЕ живые, Коготь, они мыслят – хоть примитивно, но мыслят, - они чувствуют, они переживают! Что ты предлагаешь, хотел бы я знать – нам, нам самим, создавшим их, вырвать их Искры?!.
Тишина опалила, словно огнём, и под гневным взглядом капитана тактик будто бы отступил, смирился и опустил оптику. Повёл только крыльями и буркнул:
- Нет, конечно. Просто в следующий раз послушайте меня, прежде чем… а, ладно.
- Я прислушиваюсь к твоим советам, друг мой, - ладонь Прайма легла на золотистое плечо. – И поверь, для меня они имеют значение. И если ты подскажешь, что предпринять сейчас – я обязательно последую твоим словам.
- Я знаю, что делать, - голос истребителя обрёл прежнюю твёрдость; он поднял шлем. – Не спрашивай, что, просто скажи – и я сделаю…

* * *

Сцена в ангаре была обставлена идеально. Чтобы происходящее оказало наибольшее впечатление как на участников, так и на зрителей. Те и другие в наличии имелись.
Диноботы, уже по привычке ищущие Скайфайра на «поиграть», вместо него нашли в ангаре огромную кучу «метательного материала» - ветвей, сваленных в кучи на полу. Что, по их мнению, тоже было неплохо, а если точнее – даже лучше, ибо шаттл никуда с базы исчезнуть не мог, а вот количество палок в окрестностях из-за их игр сильно сократилось. Диноботы запереглядывались и побрели выбирать себе снаряды. Как-то так само собой оказалось, что чем ближе к центру, тем палки были лучше. Или казались – лучше, больше, удобней… Гримлок первый углубился в эти залежи, остальные – за ним.
- Гримлок, стой.
Голос золотого истребителя эхом отдался под полукруглыми сводами. Предводитель боевого отряда поднял небольшую по сравнению с телом голову:
- Кто говорит «стой» мне, Гримлоку?!
- Я, заместитель командующего второй эскадры сил обороны Оптимуса Прайма, Проул. Я должен предупредить тебя. Вы не должны больше играть таким образом. Это приносит вред вашему товарищу, носителю автоботского знака.
Гримлок, которого чужие звания ощутимо раздражали, и которому была непонятна добрая треть остальных слов, выпустил изо рта струйку дыма.
- Никто не смеет указывать диноботам, что делать! – заявил он заносчиво и наклонил голову ниже к палкам, намереваясь подхватить приглянувшуюся.
Зря.
- В таком случае в том, что произойдёт дальше, виноваты лишь вы сами, - голосом, приближённым по температурному режиму к верхним слоям атмосферы, произнёс золотистый. Что конкретно произошло дальше, Гримлок не понял. Просто всё вокруг вспыхнуло. Рассыпанные по полу ветви, как оказалось, сложились в одно пылающее, искрящееся кольцо, окружающее их со всех сторон. Бот-тиранозавр яростно взревел и попытался рвануться в сторону истребителя… но не тут-то было. Выяснилось, что при достаточном доступе воздуха горящие ветви дают немалое количество смолы, и ступни и хвосты диноботов намертво прилепились к плитам. Когда отбушевало пламя, посреди ангара топтались, пытаясь сдвинуться с места, пять просмоленных, чёрных, пахнущих дымом фигур. Само пламя не причинило созданиям Гонщика никакого вреда – оно ведь было основным их оружием в схватках, в том числе и друг с другом, - но зрелище выходило… смешным. Жалким. Крайне позорным.
Именно на это рассчитывал Коготь.
- А теперь вы сами окажетесь в корпусе вашего товарища, - он особо подчеркнул последние слова. Поднял руку, подавая знак. Диноботов, откуда ни возьмись, окружили младшие воины, а внутрь, на уже застывшую смолу, выбежали кассетники.
- К чистке приступить!
И кассетники принялись за дело. Диноботов, понятно, чистить было тяжелее, чем Скайфайра – раздражённые ящеры плевались огнём, пытались укусить и вели себя крайне негативно по отношению к бывшим приятелям. В общем, обе стороны успели хорошенько пожалеть - о том, что не послушались и не прислушались к Проулу ДО того, как это всё началось.
Заместитель Прайма стоял с непроницаемым  лицом – до самого конца этой неприглядной во всех смыслах процедуры.
- И так будет повторяться каждый раз, когда вы захотите поиграть с огнём, - медленно и весомо проговорил он, глядя в оптику Гримлока. – Каждый раз, когда вы будете направлять огонь в сторону алого знака.
Вождь диноботов, уже отчищенный и как раз в этот момент освобождённый от смолы, сорвался наконец с места и, сотрясая пол, помчался в сторону истребителя. Золотистый не дрогнул. Гримлок затормозил в каком-то метре от него. Пару мгновений синяя оптика глядела в чуть зеленоватую – и наконец ящер склонил голову.
- Гримлок понял твои слова, Проул, - глухо произнёс он. – Диноботы больше не будут…

*   *   *

Кассетник трансляцию прекратил. Диноботы угрюмо смотрели в пол. Честно говоря, увиденное меня… не то, чтобы испугало – но заставило прикрыть оптику, заново собирая фокус систем. Никогда бы не подумала…
Теперь я понимала, почему из всех автоботов единственный, кого они слушаются беспрекословно – не считая Гонщика, конечно, - это мой, ничем, в общем-то, не выделяющийся на фоне остального офицерского состава, командир. И почему диноботы никогда не ругаются со Скайфайром. И много ещё разных мелочей сложились в целую картинку. Как будто приподняла защитную плёнку, а оттуда глянуло на меня жутковатое и неприглядное прошлое, и теперь никуда не деться – придётся жить с этим…
Мне стало очень жаль Когтя – за то, что пришлось ему сделать. Я ведь понимала, я как наяву услышала все приводимые им аргументы в пользу этого решения. Я и действительно слышала их – в разное время, по разным поводам, просто соотнести как-то не получалось. И капитана тоже стало жаль – как-никак, это он отдал приказ, даже если Коготь его вынудил, и ответственность – на нём, а как тяжело ему нести такое – могу только представить… недаром так яростно спорят, бывает, они с заместителем о долге и о сущности алого знака – и никак не могут прийти к согласию. Чуть не до слёз было жалко моих «сводных братьев» по опекуну – что же поделаешь, если правда не хватило умения создать их - до конца, ну не обладают ни Гонщик, ни Ретчет способностями Сигмы, но не виноваты же в этом ни они, ни диноботы… 
И как-то жальче всего мне было Скайфайра.
Он ведь, когда узнал, наверняка посчитал причиной всего – себя… мучился, понимая:  то, что уже сделано – не вернёшь; корил себя за то, что не смог «потерпеть ещё» и… никому. Ничего. Не говорил.
Стальной еле увернулся, когда я попыталась стукнуть его по голове, и виновато завертелся вокруг диноботского кольца лап.
- Это старая история, - повторил Снерл, тычась мне в плечо носом. – Веточке не надо плакать…
- Мы, диноботы, поняли, что поступали нехорошо! – гордо заявил Гримлок. – Тот, кто носит алый знак, – наш друг! И мы совсем не испугались, - и добавил доверительно-доверительно: - мы просто не любим мыться!
Всхлипывая, я рассмеялась, а потом разревелась ещё больше. Да, они могут быть упрямыми и жестокими в своём непонимании, но это бывает свойственно и лучшим из нас. А вот многие ли, будучи наказанными за то, чего не понимают толком, могут сохранить к наказавшим не ненависть и обиду, а что-то, похожее даже на… признательность? По-прежнему быть среди них, с кем-то дружить, кому-то доверять? Не знаю. Я бы не смогла, наверное…
…в тот вечер я мягко отказалась играть с Родомесом в игру «кто метче». Сказала, что устала. Рыжий пожал плечами и пошёл гулять по стене периметра – его покачивающаяся фигура была отлично видна на фоне розовеющих облаков. А я устроилась повыше на груди шаттла и расправила фотоэлементы, улавливая последние крохи тепла от местного, совсем не такого яркого, как на Мастере и тем более Крине, но всё-таки солнца. Небо приобретало всё более насыщенные тона, лёгкий ветер нёс куда-то в вышине полупрозрачные пушистые перья, откуда-то из Базы доносился невнятный, но весёлый шум.
Скайфайр спал, и ничто не тревожило его сон.
Это было лучше всего.